Подъем действительно оказался тривиально простым. Она подтягивалась на руках, обхватывала ногами ребристый профиль, удерживаясь на опоре, перехватывалась руками, подтягивая следом тело, и таким образом лезла вверх. Метр за метром, не позволяя себе расслабляться и переводить дыхание, пока не дотянулась до нижней перекладины лестницы, уходящей к вершине мачты. Держась руками за металлическую перекладину, Мадина зацепилась ногами за горизонтальный профиль соединения двух нижних секций и, опираясь на него, втянула свое тело на лестницу.
Встав на лестницу двумя ногами, Мадина прислушалась к своим ощущениям. Руки не дрожали. Немного сбилось дыхание, но она быстро восстановит его. Дав себе передохнуть несколько секунд, Мадина продолжила подъем. Сварная металлическая лестница предательски заскрежетала – где-то выше разошлись сварные соединения, но вряд ли работники атомной станции могли услышать этот звук. Шаг за шагом Мадина поднималась по ступеням, заставляя себя не думать о таящих смерть высоковольтных проводах, которые с каждым мгновением становились все ближе. Во время инструктажа Ахмед предупредил ее, что приближаться к проводам ЛЭП смертельно опасно, но даже он не знал предел безопасного расстояния. На полпути к вершине мачты Мадина услышала или ей только показалось, что услышала, как гудит ионизированный электрическим напряжением воздух. По щеке к подбородку скатилась капелька холодного пота. Мадина остановилась. Достаточно. Ахмед сказал, что ей не придется взбираться на самый верх мачты. Возможно, и с такой высоты она сумеет увидеть цель.
Стоя на лестнице, Мадина перетянула со спины на бок рюкзак и вновь достала из него лазерный целеуказатель. Чтобы не сорваться вниз, пришлось обхватить локтем металлический поручень. Зато теперь она могла действовать двумя руками. Мадина откинула предохранительные крышки на передней панели целеуказателя, включила питание и припала глазом к окуляру. Перед ее взором появился ограждающий периметр атомной станции бетонный забор, следующая, уже последняя опора ЛЭП, расположенная на территории АЭС, и… крыша трансформаторной подстанции, куда уходили спускающиеся с последней опоры высоковольтные провода. Сердце учащенно забилось в груди, как в тот момент, когда она увидела, как русские спецназовцы выводят из машины Ахмеда. И все-таки она должна убедиться в точности выбора цели. Ошибка провалит всю операцию. Мадина заставила себя подняться сначала на одну, а затем еще на две ступени. Угрожающий гул над головой стал сильнее. Теперь Мадина не сомневалась, что явственно слышит его. Но значение имело только то, что она видела в окуляре целеуказателя: плоскую металлическую крышу с возведенными на ней пирамидами керамических изоляторов, от которых, как из центра гигантской паутины, расходились больше похожие на стальные тросы электрические провода. У Мадины отпали последние сомнения. Она нашла трансформаторную подстанцию АЭС, свою первую цель. Мадина нажала на гашетку лазерной подсветки цели, и на крыше трансформаторной подстанции, между соседними пирамидами изоляторов вспыхнула яркая пульсирующая точка. Губы Мадины растянулись в довольной ухмылке. Есть! Она заклеймила добычу. Теперь добычу нужно загарпунить, но это уже не ее задача.
Мадина перехватила целеуказатель одной рукой, а другой вытянула из нагрудного кармана своего комбинезона прямоугольную коробочку портативной японской рации. Четыре такие радиостанции, вместе с устройством для изменения голоса, еще перед выездом из Чечни достал Хамид и очень ими гордился. По его словам, рации обеспечивали надежную связь на расстоянии до двадцати километров на открытой местности и до пяти километров в городе. Мадина перевела ключ в положение «передача» и произнесла в микрофон:
– «Орел», я «Стрела». Цель помечена. Как слышишь меня, «Орел»?
– Понял тебя, «Стрела», – ответила рация голосом Ахмеда. – Выпускаю «шмеля».
Мадина поспешно переключила рацию в режим приема и сунула обратно в карман, после чего вновь обхватила целеуказатель двумя руками. Около минуты ничего не происходило. От волнения у Мадины начали дрожать руки, и отсвет лазерного маркера сейчас же заплясал по крыше. В этот момент откуда-то слева ударил оглушительный раскат грома. Мадина вздрогнула от неожиданности и едва не выронила целеуказатель, поэтому не сразу поняла, что у нее за пазухой вновь ожила рация.
– «Шмель» вылетел. Встречай, – донесся из-под одежды приглушенный голос Ахмеда.
Лишь тогда Мадина сообразила, что обрушившийся на нее громовой раскат был не чем иным, как минометным выстрелом.
19. ДОСАДНАЯ ОПЛОШНОСТЬ
Мотель «Дорожный», окраина Малоярославца,
Калужская область, 15 августа, 22.16
– «Орел», я «Стрела». Цель помечена. Как слышишь меня, «Орел»?
Расслабившийся на смятой постели Ахмадов в первый момент даже не сообразил, откуда доносятся слова Мадины. Зато направлявшаяся в ванную девица сразу остановилась и повернула к нему изумленное лицо.
– Что это? Откуда? – растерянно произнесла она.
– Где? – невпопад переспросил Ахмадов и попытался сделать вид, что он ничего не слышал.
Но было уже поздно. Девка безошибочно уставилась на его жилет, небрежно брошенный на соседнюю кровать, в кармане которого включилась молчавшая прежде рация. А из рации – черт ее побери – вслед за докладом Мадины прозвучал голос Ахмеда:
– Понял тебя, «Стрела». Выпускаю «шмеля».
Окончательно убедившись, что слышит работающую рацию – черт бы побрал этих сук с их сообразительностью, – девка перевела на Хамида свой удивленный взгляд:
– Ты кто?
Кто?! Как назло, в голову не приходило ни одного подходящего ответа. А девка продолжала проявлять свою сообразительность:
– Ты не шофер. Ты… – забыв и про ванную, и про свою сброшенную одежду, девчонка попятилась к двери и вдруг, прикрыв рот ладонью, в ужасе произнесла: – Террорист.
Насмотрелась, сука, телепрограмм и теперь каждого чеченца с рацией считает террористом!
– Ты что? Глупенькая, – изобразив на лице добродушную улыбку, Хамид поднялся с кровати, но вышло только хуже.
Девчонка опрометью бросилась к входной двери и судорожно вцепилась в дверную ручку. Хорошо, что он запер дверь на ключ, когда привел шлюху в номер. Отпускать девку, когда она вообразила о нем невесть что, было никак нельзя. В два прыжка Ахмадов оказался возле нее, кое-как оторвал ее пальцы от дверной ручки и втолкнул обратно в комнату. Девчонка упала на кровать и, окончательно спятив от страха, завизжала:
– Не трогай меня!
Он навалился на нее и попытался зажать рот руками, чтобы прекратить эти истошные вопли. Ей нужно было непременно заткнуть рот. Но девчонка никак не могла понять, чего он от нее добивается, и отчаянно сопротивлялась. Пару раз даже ухитрилась укусить его за палец. Хамид схватил ее одной рукой за шею, но и это не помогло. Взбесившаяся сучка тут же вонзила ему в запястье свои наманикюренные когти. Кое-как удерживая одной рукой отчаянно царапающуюся «кошку», Ахмадов сунул вторую руку под матрас и сразу нащупал холодную сталь своего пистолета. Ухватив пистолет за ствол, Ахмадов выдернул оружие из-под матраса и, размахнувшись, со всей силы обрушил пистолетную рукоятку на голову девушки. В лицо ему брызнули густые капли горячего и липкого, и он почувствовал, как рукоятка пистолета проваливается внутрь расколотой черепной коробки.
В первый момент Ахмадов ощутил страх, который уже в следующую секунду сменился злостью к истеричной девчонке, начавшей орать, когда следовало держать язык за зубами.
– Ну и чего ты добилась? – злобно бросил он в мертвое лицо своей недавней сексуальной партнерши.
Он поспешно выдернул свой пистолет из расколотого черепа девушки. Рана отозвалась отвратительным чавкающим звуком, от которого Хамида чуть не вытошнило прямо на постель. Стараясь не глядеть на облепившую пистолетную рукоятку мешанину из крови и разбитых мозгов, Ахмадов кое-как обтер пистолет полотенцем и сунул его под кровать. Потом обмотал тем же полотенцем голову девушки. Однако вытекающая из ее пробитой головы кровавая жижа просачивалась даже сквозь плотную полотняную ткань. Ахмадов сбегал в ванную, достал из мусорного ведра заправленный туда полиэтиленовый пакет и натянул его на голову девушки. Сооруженная из подручных материалов повязка не остановила кровотечение. Полотенце на голове девчонки намокало прямо на глазах, но теперь кровь, по крайней мере, не просачивалась из пакета наружу, грозясь перепачкать весь номер. Теперь следовало избавиться от трупа, и сделать это нужно было как можно быстрее. Крики девчонки вполне могли слышать соседи, и кто-нибудь из них, а то и из обслуживающего персонала мотеля, в любой момент мог наведаться к нему в номер, чтобы проверить, все ли здесь в порядке.